Евгения Танаева: «Если фильм американский — у вас есть весь мир»

6 сентября 2017

В августе Синемафия побывала на съёмках голливудской картины «До скорой встречи» (See you soon), где удалось поговорить с автором сценария и испольнительницей главной роли в фильме — Евгенией Танаевой.

«До скорой встречи» рассказывает историю любви футбольной звезды из США и матери-одиночки из Санкт-Петербурга. Главные роли в фильме исполнили Лиам МакИнтайр («Спартак», «Флэш», «Геракл: начало легенды»), Харви Кейтель («Бешеные псы», «Криминальное чтиво», «Молодость») и Евгения Танаева, для которой это дебютный проект в кино. Как переехать из Петербурга в Голливуд и начать сниматься в кино — в нашем интервью.

Евгения, история вашего проекта весьма необычна. Как так получилось, что не имея актёрского опыта, опыта работы в кино индустрии, вы вдруг занимаетесь собственным проектом под эгидой Голливуда? С чего всё началось?

Девять лет назад я жила в Санкт-Петербурге. Здесь я родилась и выросла. Даже бабушка с дедушкой у меня отсюда, то есть корнями я петербурженка. Одиннадцать лет назад я работала в отеле, а десять лет назад уволилась. Я подумала, что хочется сделать что-то большое и интересное, какой-то проект и вообще — мне есть что сказать этому миру. На тот момент у меня уже были две маленькие дочки, я взяла их и поехала в Лос-Анджелес. Сначала решила, что поеду на лето и посмотрю как там будут обстоять дела. Когда я туда приехала, я поняла, что уже там и останусь.

В то время я посмотрела фильм «Незабываемый роман», с Деборой Керр и Кэри Грантом. Фильм закончился, а я ещё двадцать минут вытирала слёзы, находясь под впечатлением. И я подумала: а почему сейчас не делают такие истории о любви? Без конца света, без супергероев и взрывов. Просто история о людях, любви и согревающих душу и сердце отношениях. Вдохновением послужил именно «Незабываемый роман» и, потом, есть вещи, в которые я очень верю, что-то, что мне хочется донести до людей, до мира. У меня в голове родилась история любви, которую я поместила в Петербург. У меня чувство огромной любви и привязанности к этому городу, я им восхищаюсь каждый раз, когда гуляю по нему. Хотя я всё это видела тысячи раз, но каждый раз выхожу на Дворцовую и у меня перехватывает дыхание от переполняющих меня чувств. Хотя история фильма лишь частично происходит в Санкт-Петербурге.

У многих красивейших городов мира есть свои знаменитые истории любви, снятые Голливудом, а у Санкт-Петербурга такой истории нет. Мне кажется, что у нас идеальный для этого город, а если учесть наши мосты, которые могут людей сводить и разводить, то город становится героем, персонажем фильма, принимающем активное участие в развитии сюжета.

Я написала синопсис, у меня было полторы странички. Я знала, что нужна одна, но никак не могла уложиться. Мне казалось, что у меня очень много крайне важной информации, которую нельзя не упомянуть. У меня был приятель, который познакомил меня с одним из сотрудников Warner Bros, я рассказала ему о своей идее и он сказал: «приходи, поговорим». Он уделил мне пятнадцать минут, я оставила ему эти полторы страницы, услышав лишь: «я подумаю, прочитаю и как-нибудь перезвоню». Я не думала, что ещё когда-либо услышу что-то от этого человека, но я пришла домой, где меня ждал e-mail, в котором он написал, что из моей истории может выйти отличный фильм о любви. На самом деле это всё, что этот человек сделал для фильма, но иногда такая вера, такой толчок стоит очень многого. Он мне сказал, мол надо писать сценарий, а сценарий я не писала никогда. В это дело я ввязалась, не зная как и что делать, но всегда была уверена, что я могу узнать, разобраться, я очень хочу это сделать и поэтому всё получится. Профессиональный писатель научил меня структуре сценария. За три месяца мы его написали, но потом мне сказали, что это никуда не годится. Ушло два с половиной года, чтобы переписать сценарий, сделать всё по стандарту.

Разумеется, я сталкивалась с трудностями. Лос-Анджелес вообще не любит посторонних людей. Голливуд перенасыщен интересными, талантливыми, целеустремлёнными, классными людьми, дефицита в которых нет. Многие из них приезжают с наивными надеждами, амбициями.

История «Ла-Ла Ленда» настолько правдива?

Абсолютно. Когда я смотрела фильм «Ла-Ла Ленд», чувствовала, будто вижу нечто очень знакомое. Это как если бы мы смотрели кино про Питер, снятое в местах, где мы часто бываем, причём с теми же людьми на улицах. В этом весь Лос-Анджелес. Когда я впервые была на актёрских курсах, преподаватель рассказывал нам о том, что статистически каждые полторы минуты в аэропорту Лос-Анджелеса совершает посадку самолёт, в котором сидит по крайней мере один человек, уверенный, что он покорит Голливуд. Я поняла, что если я пойду путём, которым идут все, то я никуда не приду. Один раз я договорилась с агентом и меня отправили на кастинг в короткометражный фильм. Я читаю описание своей героини — там вылитая я. Красивая, высокая, блондинка, голубые глаза — да я же сейчас приду и получу эту роль! В комнате ожидания у меня было ощущение, что я сошла с ума. Там было тридцать девушек, похожих на меня, как две капли воды, с минимальными отличиями. Я забыла все свои слова, зачем я туда пришла и просто смотрела на них, понимая что пробоваться бессмысленно, учитывая мой акцент. Я хорошо говорю по-английски, но всё равно у меня есть акцент. И у каждой в резюме огромный список ролей, а тут я прихожу: «здрасте, вы меня ждали?».

Я поняла, что если я хочу что-то сделать, то это должна быть совершенно другая дверь. Я пыталась использовать свои связи и заводить новые и новые знакомства. Часто мне говорили: а почему вообще твой сценарий надо читать, что ты написала? Ты ничего не стоишь ни как писатель, ни как актриса, у тебя нет проектов, шансы нулевые, расслабься. Но был тот самый человек с Warner Bros., потом у меня была интересная история с Майклом Эйснером, двадцать два года возглавлявшим Disney. Мы с ним познакомились и я попросила прочитать мой сценарий. На что он неожиданно ответил положительно, согласившись потратить своё время, при условии, что я должна быть готова услышать один из четырёх вариантов ответа. Первый ­- сценарий отличный, минимум четыре студии захотят его купить. Второй — неплохо, надо доработать. Третий — навряд ли, а четвёртый — выкини рукопись в помойку. Мы встретились ровно через неделю, за обедом. Он начал мне рассказывать истории о природе, о своей семье и я думала, что он просто не захотел расстраивать меня в начале обеда. Когда нам принесли кофе, он между делом заметил, что прочитал мой сценарий и он ему понравился. Достав два листа А4, он рассказал и объяснил как его доработать. Его советы я использовала, доведя таким образом сценарий до идеального состояния.

Всё это время я занималась актёрским мастерством у лучших преподавателей. У меня было два основных учителя. Эрик Моррис, ему сейчас 84 года (уже 85. — прим. Синемафии), он с 26 лет ведёт свою актёрскую школу, одним из его первых учеников был Джек Николсон. Он преподаёт по методу Станиславского, очень многие звёзды Голливуда прошли его школу. Он написал одиннадцать книг, по которым во всём мире учат актёрскому мастерству. Эрик говорил, что самое худшее, что может сделать актёр — начать играть. Игра не нужна, историю своего персонажа нужно проживать и тогда это будет интересно смотреть. Мне нелегко к нему было попасть, люди вроде него берут лишь тех, кто им интересен и тогда, когда им интересно. Но пробившись к Эрику, он сказал, что берёт меня к себе. У меня с ним сложились дружеские отношения, он очень много мне дал.

А последнее время я занималась с Иваной Чаббак, ей около 64 сейчас. Она известна тем, что берёт только работающих актёров, желательно с известными именами. «Если я не могу увидеть тебя в кино, то я тебя не возьму», то есть попасть к ней мне помог очередной чудесный случай. Она готовит актёров к определённым ролям — Шарлиз Терон к фильму «Монстро», Холли Берри к «Балу монстров», роли за которые те получили «Оскар». Среди её учеников также значился Брэд Питт и многие другие. Когда очередной «знакомый знакомого» спросил её о подготовке меня к фильму, она сомневалась, но попросила прислать ей сценарий. Чаббак прочитала, перезвонила, удивилась, что я написала этот сценарий сама и сказала: «давайте её сюда».

Не тратя времени на кастинги, я шла к своей цели. У меня было две задачи после написания сценария: а) развивать этот проект, чтобы он начал жить и б) стать сильнее как актриса. Стала собираться команда, мои коллеги со-продюсеры, нашёлся режиссёр, проект получил финансирование, а Лиам МакИнтайр и Харви Кейтель согласились на свои роли за считанные дни. Обычно, отправляя предложение актёру такого уровня, можно забыть об этом недели на две, потому что у них на столе огромное количество сценариев и предложений. Причём от студий, тогда как наш проект — независимое кино.

Для нас это удобнее. Сделать продукт, а далее у нас будет выбор дистрибьютора и дальнейшего продвижения, тогда как при продаже на начальном этапе будет жёсткий контроль студии, а для меня было важно сделать эту историю такой, какой я её вижу, чтобы никто её не поменял. Огромное количество людей пытались изменить историю, делав правки вроде: «а почему Россия? Давай девушка будет из Северной Дакоты, а он из Лос-Анджелеса?». Я пыталась объяснить, что Санкт-Петербург и Северная Дакота вовсе не одно и то же, однако не всё это понимали.

Получается, что сюжет не претерпел изменений за весь период написания сценария и подготовки к фильму?

Нет. Я потратила не один год, чтобы оставить историю в том состоянии, в котором она и была задумана. «До скорой встречи» это современная история Золушки, где Золушкой предстаёт одинокая мама. Не двадцатилетняя девушка с принцем, а испытавшая разочарование в любви женщина, отчаявшаяся устроить свою личную жизнь. Она живёт любовью к своему ребёнку, заботой о нём и для него, смирившись с тем, что её личная жизнь не сложилась. К сожалению, сейчас очень много таких женщин, семей и с таким количеством разводов, мне кажется, что эта сказка для больших девочек гораздо важнее и нужнее, чем сказки для детей, которым нужно лишь поверить во что-то хорошее. Здесь же нужно не только «с нуля» поверить в хорошее, а из минуса выйти в плюс и начать двигаться дальше вперёд.

Это ещё и хорошая мужская история. Наш главный герой — футболист Райан Хоггс, в начале фильма успешный, красивый, надменный человек, находящийся в центре медийного внимания. Но внутри у него пустота, он живёт внешней оболочкой и это его вполне устраивает. Но потом происходит несчастный случай, травма, которая ставит под вопрос всю его карьеру. Таблоиды, ещё вчера восхвалявшие, хоронят его. Невеста ведёт себя не лучшим образом, покинув в трудную минуту, и Райан осознает, что на самом деле у него ничего нет, он лишь потерявшийся мальчик, который не понимает что ему делать. Дабы собрать заново свою жизнь и всё обдумать, он отправляется в путешествие, где встречается с главной героиней. Встретившись, эти два человека открывают в друг друге некий скрытый потенциал становятся интереснее, ярче, глубже, полноценными людьми, способными любить и строить настоящие отношения.

Наш фильм говорит на языке любви и спорта. Несмотря на политические распри, которые сейчас, к сожалению, оказывают влияние на сознание людей, мы старались показать, что спорт и любовь стирают эти границы. В любви неважно, кто откуда — есть два человека, которые любят друг друга. И в спорте примерно то же.

Приехав в Петербург, наш главный герой идёт в гости к игрокам «Зенита», которые помогают ему по ходу фильма. Одним из кинодрузей нашего героя стал Карлос Пуйоль, легенда «Барселоны». И всё это в преддверии Чемпионата мира по футболу, который пройдёт в России.

В вашем фильме главный герой-американец играет в «soccer» (обычный, европейский футбол), а не в американский футбол, что было бы более естественно. Это необычно. А почему такой нестандартный для Америки вид спорта? Или почему герой американец, а не англичанин, скажем?

У меня на этот вопрос есть два ответа. Во-первых, фильм у нас голливудский. И как ни крути, но положительный герой фильма, при наличии героини не из Америки, должен быть американцем. Если мы хотим делать фильм в Голливуде, конечно. Российский фильм — есть Россия, узбекский фильм — есть Узбекистан, китайский — Китай и только если фильм американский — у нас есть весь мир.

Но с другой стороны, есть фильм «Защитник» с Уиллом Смитом, описывающий печальную ситуацию, которая складывается с американским футболом в США. Это популярнейший спорт, игроки зарабатывают огромные деньги, но это очень жёсткий вид спорта и все эти молодые ребята получают невероятное количество сотрясений мозга. Когда к 25−30 годам они заканчивают свою спортивную карьеру — они больные, неполноценные люди. Сейчас в Америке поднимается целое движение матерей, выступающий за наш футбол, европейский «soccer». Да, там вылетают колени, но колени это всё же не мозг. В школах и университетах стараются внедрять «soccer», потому что американский футбол, несмотря на то, что он всеми любим, очень жесток. К тому же в основном эти игроки афроамериканцы, выбившиеся в большой спорт из бедных и неблагополучных семей. Им нечего терять, они бьются насмерть.

Разумеется. Но есть же ещё другие «национальные» виды спорта в Штатах. Баскетбол, бейсбол.

Я обожаю ходить на игры НБА, смотрю на матчи «Лейкерс» в Лос-Анджелесе. Мне очень нравится баскетбол, это очень зрелищно. Бейсбол… Один раз меня туда затащили. На более скучном мероприятии я в своей жизни не была. На входе нужно выдавать инструкцию, которая бы объясняла что происходит на поле. Тот кидает, тот побежал. Причём «побежал» случается раз в час. А люди приходят, покупают пиво и чипсы, общаются. Это совсем не то.

Мы ориентируемся на мировой прокат. А наш футбол, «soccer», это самый популярный в мире вид спорта. Есть Южная Америка, где люди любят футбол до потери сознания, есть Европа, Россия, даже в Китае футбол очень популярен.

Да и в США переезд Дэвида Бекхэма и других звёзд повлиял на популярность футбола. Но всё же в Америке спорт «номер один» — баскетбол, разве нет?

Во время нескольких чемпионатов Европы и мира по футболу я была в Штатах. Каждый спорт-бар показывает футбол и все знают что происходит на поле. А почему? Даже если взять Лос-Анджелес, население 18 миллионов человек. 18 миллионов человек и 20 миллионов машин. А сколько из них белых американцев? Один миллион. Остальные — мексиканцы, выходцы из Южной Америки, Китая, Италии, России и многие любят футбол.

Со спортом разобрались. «До скорой встречи» это синтез любви, спорта и романтической истории. В Лос-Анджелесе, пока вы работали над сценарием, как был устроен ваш быт и труд?

Работая в отеле, мне предложили работу на человека, являющегося главой одной из крупнейших российских компаний. Я занималась организацией его поездок, путешествий и всего, что он делал вне России во время отдыха. Я жила в Петербурге, а он в Москве, то есть работа моя была удалённой и сконцентрирована в телефоне и компьютере. А когда где-то мне нужно было быть по своим делам, я туда прилетала. Именно эта работа дала мне возможность жить в Лос-Анджелесе. Я занималась тем же самым, но летала уже не из Петербурга, а из США. У меня появилась возможность жить там, растить детей и пытаться сделать эту историю. Это мне очень помогло. Если бы у меня была работа в офисе… она бы у меня не была, я бы что-нибудь другое придумала. Но если бы это была работа «с девяти до шести», то пришлось бы трудно. Актёрские курсы занимают очень много времени и денег, а моя ситуация осложнялась ещё тем, что у меня маленькие дети. На тот момент одной было три года, а другой пять.

Опять таки, я говорю не «попробуйте сделать», а «вот, я это сделала — это возможно». Отчасти об этом и фильм. Всё возможно, остальное лишь смена времени, места и декораций. Некоторые говорят о том, что возможно теоретически… Теоретически мы и на Луну можем полететь, но почему-то не летим пока.

То есть американцы не были на Луне? Не Кубрик ли снимал знаменитую высадку?

Я о туризме. Говорят, летали, но сейчас уже не знаешь наверняка.

А сколько времени вы занимаетесь только этим проектом, не отвлекаясь на другую занятость?

Я начала писать сценарий пять лет назад, летом 2012 года. От начала работы над сценарием, до завершающего съемочного дня прошло пять лет. Последние полтора года я занималась только своим проектом, потому что надо было собраться на финишной прямой и не отвлекаясь вкладывать, вкладывать и вкладывать. Чтобы такая история получилась, надо чтобы страсть, любовь к проекту, вера в него были гораздо сильнее полного отрицания всех, кто встречается на пути. Потому что никому не нужно делать что-то с новым человеком. Например, делает студия фильм с Джонни Деппом и он проваливается. Студия скажет инвесторам, мол, Джонни безопасная инвестиция, но провал — извините. А делают они фильм с Женей Танаевой и логичным вопросом будет: «А кто она такая? Она заработала хоть доллар в бокс-офисе?». Поэтому никто не хочет брать на себя такие риски.

А как вы нашли финансирование для фильма? Подготовка к съёмкам, сами съёмки, гонорары — всё это деньги, а вы снимали независимый фильм.

Мы были полностью финансированы в декабре 2016 года, а уже с января текущего года мы были в пре-продакшне. Активно готовились, собирали команду. В зависимости от дня состав команды был от ста двадцати до ста восьмидесяти человек. Из них — человек двадцать американской команды. Мы снимаем здесь, а монтаж идёт параллельно в студии, в Лос-Анджелесе. Мы отсылаем туда отснятый материал, то есть к концу съёмок черновой вариант фильма будет готов, а потом эту «ёлочку» уже будут наряжать.

Что касается инвестиций, то это частные деньги, российские. Одна компания поверила в проект, мы оказались на одной волне любви к Санкт-Петербургу и стремлении рассказать о чемпионате мира в России.

Ваш фильм будет использован в рекламной кампании города к чемпионату?

Город с нами. Когда я была здесь в апреле, нам надо было снять один день зимы и у меня была встреча в комитете культуры. Мы с режиссёром показали презентацию, рассказали о фильме, на что нам было сказано: «мы вами гордимся, мы вам поможем и спасибо, что вы это делаете для нашего города». Когда я слышу такие отзывы, мне это даёт огромное количество сил, я могу пройти ещё через сто отказов и не сломаться, не потерять веру в себя и проект. Город с нами, город рад, они даже отдали в наше распоряжение Дворцовый мост на две ночи, буквально с пультом от него. Разрешили снимать на новом стадионе, вокруг которого сейчас столько событий. Очень приятно такое отношение.

Неожиданно активная поддержка города. Вы упомянули режиссёра, это же первый его полнометражный, крупный проект?

Это его первый полный метр, да. Дэвид Махмуди — британец, но последние восемь лет живёт в Лос-Анджелесе. Он снимал короткометражки, которые получали призы на фестивалях, музыкальные клипы и рекламу в формате мини-фильма для крупных компаний. Про него мне рассказал знакомый, Дэвид как раз находился в поисках истории для своего первого полного метра. Мы встретились с Дэвидом и он показал мне целый альбом фотографий и рисунков, как он видит фильм. Я смотрела этот альбом, а мне казалось, что он повытаскивал картинки из моей головы. Я сразу доверила ему свой проект, поверив, что он ничего не разрушит, даст красивую визуализацию истории, которая уже есть, не пытаясь её изменить.

Мне очень хотелось собрать команду людей, которым это очень-очень нужно. Я предпочла Дэвида, зная, что это его первый полный метр и для него это очень важно. Хотя можно было взять уже устоявшегося режиссёра, с обширной фильмографией — плюс-минус, успех-провал — погоды не сделает. То же и с актёрами, например — Лиам МакИнтайр. Он известен своим брутальным образом Спартака, а здесь у него другая роль, другое амплуа. Для него это шанс показаться миру в роли романтического героя, принца.

А как в проект попал Харви Кейтель?

Думали: а кого бы взять на роль классного, циничного, но с добрым сердцем спортивного агента? Мы обратились к британскому кастинг директору, он предложил несколько имён и Харви был среди них. Он прочёл сценарий, согласился и приехал на съемки в Румынию. Он сказал: «позовите мне ту девушку, которая написала сценарий, я хочу понять о чём она думала, потому что сходство моего характера с этим персонажем для меня поразительно». Для меня это был бесценный комплимент. Харви сказал, что ему интересно было сыграть этого человека.

Кейтель человек очень опытный, он как-то помогал режиссёру, актёрам, давал наставления по ходу съёмок?

Да, он иногда вносил коррективы, импровизировал. Его совет хочется послушать и принять то, что он говорит, потому как с его опытом и бездонным креативом ему есть что сказать и предложить. Он очень приятный человек, потому что у него жёсткие агенты. На стадии переговоров мы ожидали встретить монстра с тремя головами, который будет дышать огнём и мы ещё пожалеем, что мы его взяли. Нам пришлось нанять отдельного человека, работа которого заключалась в том, чтобы отвечать на письма людей Харви Кейтеля. Когда Харви приехал и попросил позвать меня… А он оказался милейшим, добрейшим человеком. Так часто бывает в Голливуде. Чтобы добраться до «таланта», нужно пройти семь кругов ада его приближённых. Не каждый это выдержит, но когда доберёшься до «звезды» — уже всё хорошо. Это как в сказке, чтобы добраться до принцессы — дракон, шипы, кусты, ров и прочее. Испытания в лучших традициях.

А с какими испытаниями столкнулись вы, что было самым сложным в работе?

Для меня самыми сложными были сцены, связанные с ребёнком моей героини. Нам очень повезло ещё с Петей Терещенко (исполнитель роли сына главной героини — прим. Синемафии), это чудо чудесное, что он нам попался. Было несколько тяжёлых сцен, когда с ребёнком случаются серьёзные неприятности и это большие переживания для матери, эмоциональное дно, которого только может достичь женщина. Моменты тяжёлой драмы давались мне нелегко. По школе, которую я проходила — мы ничего не играем, мы всё проживаем, а когда любой человек проживает такие эмоции, то попросту тяжело из этого выходить. Зато была куча положительных романтических сцен. Корабли, пляжи, Лиам, Харви. Интересно было. Во всех отношениях.

Когда выйдет фильм? Чем будете заниматься после?

Полностью фильм будет готов к середине декабря. Я сейчас немного отдохну, а дальше пост-продакшн, дистрибьюция, маркетинг. И конечно мысли о следующем проекте, потому что когда начинаешь что-то делать, творить, воплощать, то подсаживаешься на это, как на наркотик. У меня команда классных людей, которые помогают в этом. Сегодня последний съёмочный день и я думаю — а как теперь жить дальше? Очень хочется делать кино со смыслом, а не просто для зарабатывания денег. Мне кажется, что если ты делаешь фильм с правильным посланием, важной информацией, то во что ты веришь — проект будет успешным и заработает денег, но это вторично. Результат это классно, но живём мы в процессе. От которого неплохо бы получать кайф. Мне хочется делать то, во что я верю.