Синемафия

«Цензор»: по обе стороны баррикад

27 сентября 2017

21 сентября в ограниченный прокат вышла режиссёрская версия фильма Константина Шелепова «Цензор». Предполагалось, что картина продержится на экране всего неделю, но по итогам семи сеансов петербургский кинотеатр «Пик» решил продлить показы ещё на одну неделю, до 4 октября. Автор Синемафии Николай Балашов посмотрел «Цензора» и спешит поделиться впечатлениями.

Ограниченный прокат режиссерской версии фильма «Цензор», начавшийся 21 сентября в Петербурге, продлен еще на неделю, чему мы очень рады.

И ради этого поставили эксперимент: мы попросили режиссёра Константина Шелепова и одного из продюсеров картины Владислава Пастернака прокомментировать отзыв с точки зрения производства фильма. Получилось, нам кажется, очень интересно!

---

В недалеком будущем компьютерные игры достигли такой степени реалистичности, что некоторые геймеры, упиваясь своей безнаказанностью в виртуальной реальности, начали переносить свои навыки в реальную жизнь. После ряда преступлений МВД начинает охоту за излишне жестокими играми, попутно создав специальный отдел «Ц», работники которого — цензоры — должны самостоятельно внедряться в игровой процесс и проверять его допустимый уровень насилия. Цензоры стали очень влиятельными людьми, но однажды двое из них случайно перешли дорогу другому спецподразделению…

«Цензор» — малобюджетный фантастический фильм режиссера Константина Шелепова, снятый по мотивам одноименного рассказа Ивана Тропова. Работа над ним началась еще в конце 2012 года и из-за нерегулярного финансирования (деньги собирали в том числе и на краундфандинговых платформах) длилась достаточно долго. Всего на фильм было потрачено около пяти миллионов рублей, что, с учетом современных реалий, является довольно малой суммой (к примеру, у недавно вышедшего хоррора «Невеста» бюджет составлял 70 миллионов). Тем не менее, несмотря на все трудности, в августе 2017 года на фестивале «Окно в Европу» состоялась премьера «Цензора», а первый его прокат начался 21 сентября в Санкт-Петербурге в единственном кинотеатре «Пик».

Почему так? По весьма приятной причине: фильм вошел в лонг-лист картин, борющихся за право представлять Россию на «Оскаре», а формально для этого необходимо, чтобы фильм обязательно побывал в прокате не меньше недели. Кино получило довольно высокие оценки, но все-таки проиграло в этой, прямо скажем, неравной борьбе «Нелюбви» Андрея Звягинцева, как и прогнозировалось изначально.

Тем не менее, старт был дан и теперь многие зрители ждут «Цензора» в широком прокате для того, чтобы собственными глазами увидеть этот многообещающий проект и ответить самим себе на вопрос: достойно ли подобное малобюджетное кино больших экранов?

Ваш покорный слуга побывал на сеансе оригинальной версии (длящейся 133 минуты — до финального монтажа) и имеет сказать следующее…

«Цензор» — это не просто фантастический триллер. Он содержит достаточно сцен насилия, что делает его близким жанру слэшера, когда кровь с экрана брызжет чаще чем хотелось бы. Неподготовленный зритель вполне может уйти из зала уже на первых десяти минутах, когда мы видим одну из первых сцен, где в «боевой» обстановке работают цензоры. Чем больше цензор сможет заработать очков на немотивированном насилии, тем лучше для него и, соответственно, хуже для «мира», где он «играет» — такие игры объявляются вне закона, а клуб, в котором сидят игроки, получает солидный штраф или вообще закрывается.

Владислав Пастернак: «Уходящие из зала старушки и священник были одним из самых запоминающихся впечатлений от первого просмотра „Цензора“ на фестивале „Окно в Европу“. Фильм сам выбирает своего зрителя. В любом случае, рассуждать с экрана о природе насилия и показывать само насилие как-то приглаженно, умеренно было бы ошибкой».

Со временем ты привыкаешь к тому, что на экране постоянно кого-то мордуют (в конце концов, мы что, «Пилу» не смотрели что ли?) и уже втягиваешься в основную сюжетную линию, которая лишь на первый взгляд кажется банальной. Создатели фильма прекрасно понимали, что им не удастся привлечь зрителя какими-то запредельными спецэффектами а-ля «Притяжение», поэтому решили удивлять основной составляющей — историей.

Константин Шелепов: «Честно говоря, нам даже те спецэффекты, что есть, дались очень непросто. И то, что их никто не замечает — это очень хорошо, значит, они все-таки более менее органичны в фильме. Когда перед съемками придумали, что телефоны и планшеты будут прозрачные (а это был 2013 год), мы ещё не знали, как будем туда вставлять графику и как всё это реализовывать. На монтаже хватались за голову, ругались на себя и изучали часы уроков в After Effects. В итоге вроде победили. Вдвоем на бытовых компьютерах делали всю графику, это было очень медленно и сложно»

Будем откровенны, «картинка» на большом экране и впрямь смотрится дешево, но вся прелесть подобного кино именно в том, что вскоре ты перестаешь это замечать и сосредотачиваешься на действительно важных вещах. Избегая спойлеров, могу лишь заметить, что сценарий, в принципе, удался. Здесь есть как предсказуемые эпизоды, так и совершенно неожиданные. А финальная развязка не раз вас удивит, прежде чем вы выйдете из зала и поймете, что, в общем-то, все закономерно.

Но не все так гладко. Во-первых, хотя это и подразумевается сюжетом, излишне жестких сцен здесь чересчур много и иногда кажется, что это «насилие ради насилия». С другой стороны, после выхода из зала создается ощущение, схожее с просмотром популярного сериала «Мир дикого Запада», когда какое-то время не понимаешь — живые вокруг люди или роботы? Здесь то же самое — поначалу хочется шарахаться от всех. Значит погружение в кинореальность удалось.

Константин Шелепов: «В компьютерных играх льются реки анимационной крови, в некоторых игрок получает баллы за убийства и разрушения. Если бы это происходило на самом деле, оно бы примерно так и выглядело».

Владислав Пастернак: «Подлинным содержанием сообщения является его стиль. Костя Шелепов и наш сценарист Иван Тропов, на первый взгляд, анализируют компьютерные игры и бюрократию, а на самом деле ставят диагноз всему обществу. Оно жаждет крови, но стесняется признаться себе в этом. Её вроде бы запрещено показывать, но между строк по телевизору только она с утра до вечера, Ниагарским водопадом. „Цензор“ лишь отражает эту кошмарную реальность».

Во-вторых, актерские работы впечатляют далеко не всегда. Главный герой, цензор Стас, по сюжету является очень крутым геймером и победителем в одной запрещенной ныне игре. Увы, первую половину фильма актер Степан Бекетов не слишком убедителен в подобном амплуа. Слишком монотонен, отстранен и поначалу совершенно непонятно, что творится у персонажа в голове и чего он, в итоге, хочет. Постоянно повторяя, что «он никогда не проигрывает», Стас все равно вызывает мало симпатии, а актер не добивается полного погружения в роль. Хотя ко второй половине картины ситуация более или менее выправляется.

Владислав Пастернак: «Сцены фильма снимаются не последовательно, а вразнобой, это диктуется логистикой, несовпадениями графиков объектов, актёров и так далее. Съемки начались в 2012, а доснимать кое-что продолжали за неделю до премьеры, в 2017. Поэтому, на самом деле, ощущение, что актёр вживается в роль только во второй половине картины — это иллюзия. У нас достаточно нестандартная структура сюжета: мы нарушаем ряд правил и много внимания уделяем миру фильма и антагонисту в первой половине, а во второй половине именно протагонист сталкивается с большими трудностями, поэтому растёт и идентификация зрителя с героем — и, соответственно, впечатление от актера».

Зато стопроцентное попадание удалось с его антагонистом Алексом, которого играет Павел Михайлов. Актеру идеально удалось изобразить эдакого полу-маньяка, человека, который с помощью работы в виртуальной реальности, осуществляет свои опасные желания. Он словно наркоман трясется в предвкушении очередной порции садизма и с явным удовольствием исполняет роль «мясника» из отдела «Ц».

Константин Шелепов: «Персонаж Алекса — это олицетворение всей той мерзости, лицемерия и ханжества, которые концентрируются в уродливом явлении цензуры. У Рэя Бредбери в „Марсианских хрониках“ есть глава „Эшер II“, где некий мистер Стендаль собирает в одном месте чиновников-цензоров, чтобы отомстить им за зло, причинённое ими культуре. Наш Алекс, по крайней мере, живой человек, обуреваемый страстями, а там-то вообще… субъекты с формалином вместо крови».

Одним словом, как это часто бывает, «плохой парень» по своей харизме оставляет далеко позади «хорошего». Особенно учитывая, что Стаса таковым тоже можно назвать с определенной натяжкой. Из остальных же актёров можно выделить разве что Сергея Мардаря, исполнившего роль главы отдела «Ц». С первого взгляда видно, что он наиболее опытный лицедей на съемочной площадке и от его персонажа веет уверенностью и жесткостью, при том, что и у него есть свои внутренние переживания.

Владислав Пастернак: «Строго говоря, наши центральные персонажи — не герой и злодей, а два антигероя. Не хотелось бы спойлерить, но те, кто уже видели фильм, знают, что наш протагонист совершает поступки, которые для героя в обычном фильме категорически неприемлемы просто по законам жанра. У нас идут переговоры с американцами, они настойчиво просят это вырезать. Мы пока не поддаёмся».

Что имеем в итоге? С одной стороны — противоречивую картину, когда с экрана то и дело веет самодеятельностью, актеры в эпизодах не дорабатывают, а антураж условного будущего нам предлагается воспринимать исключительно через футуристический гаджет а-ля «айфон будущего», при том, что все остальное вокруг вполне современное (игры, разумеется, не в счет). Хотя понятно, что все вышеперечисленное — издержки малого бюджета.

Константин Шелепов: «В силу ограниченных ресурсов мы, во-первых, не могли уходить в совсем далёкое будущее и строить сложные декорации. Даже кабинка виртуальной реальности у нас была всего в одном экземпляре, в некоторых сценах мы ее клонировали, чтобы в одном кадре их было несколько. И к концу съёмок и она сильно истрепалась у нас и, по-моему, это где-то даже видно. Во-вторых, городское окружение даже через 20 лет не сильно будет отличаться от настоящего — мы всё ещё живём в домах, которым по 30 и 60 лет, на дорогах много 20-летних машин и т. д. Быстрее всего меняются гаджеты как раз».

С другой стороны — хороший монтаж, достойно выполненные игровые локации (начиная от Первой Мировой и заканчивая зомби-апокалипсисом), а музыкальное сопровождение вообще выше всяких похвал (звучит музыка композитора Кирилла Горохова и малоизвестных, но интересных молодых рок-групп).

Константин Шелепов: «С музыкантами договариваться было несложно, но это заняло много времени — со всеми надо выйти на контакт, рассказать про проект, заинтересовать. Из музыкантов никто не отказал, кстати. Даже несмотря на то, что гонораров никаких мы не предлагали по причине отсутствия бюджета».

Да и основная идея о границах человеческой вседозволенности и собственной морали подана весьма незаурядно.

Может ли подобное кино заинтересовать массового зрителя, уставшего от одних и тех же сюжетов и лиц российского кинематографа? Ведь пока условные «Защитники» привлекают колоссальный по российским меркам бюджет, а потом полностью проваливаются в прокате (и спрашивается — зачем все это было?), в тени находятся сотни молодых кинематографистов, которым определенно есть что сказать. Свежие идеи, не требующие грандиозных вливаний — может, именно такой путь может помочь российскому кино? В конце концов такие мастера, как Спилберг, Нолан или Джексон тоже начинали с подобных вещей. Так что миссия у «Цензора» — будь здоров! Такой фильм просто необходим в прокате, даже несмотря на всю его специфичность.

Владислав Пастернак: «Парадокс „Цензора“ как раз в том, что фантастический экшн традиционно требует вливаний, и ещё каких. Но если вечно ждать этих вливаний, так никогда ничего и не снимешь. Год назад мы показывали монтажную сборку в одной из крупнейших кинокомпаний страны, и нас назвали сумасшедшими. Лучший комплимент, я считаю. Благоразумно было бы ничего не снимать, не делать краудфандинг, осваивать себе тихонечко господдержку, снимая ненапряжное доброе кино, выветривающееся из головы через секунду после просмотра. Очень важно, чтобы зрители теперь пришли в кино и показали индустрии, что будущее наступило».