КиноБлоги
Виктория Каштан

Los Angeles Film Festival. Часть 2-я

26 июня 2014

Продолжение истории посещения Los Angeles Film Festival с целью смотреть, учиться и знакомиться.

Список хорошего кино опубликован в первой части отчета. Вот перечень нехорошего (все, конечно, относительно):

The Life and mind of Mark DeFriest — документальный фильм Гэбриела Лондона (основной конкурс). В описании говорилось, что это история парня, который попал в тюрьму на 4 года за кражу инструментов из мастерской отца после его смерти. Заявление на парня написала мачеха. Марку тогда было 19 лет. Спустя 30 лет он все еще за решеткой с пожизненным заключением и прозвищем «Гудини самых надежных тюрем». Ему удавалось сбежать 18 раз, каждый раз он был пойман в течение 24 часов. Марк испробовал все возможные способы — рыл тоннели, пилил вилками решетки, давал охране LSD и делал оружие и радио из всего, что попадалось ему в руки. Пожизненное он получил, когда во время очередного побега выстрелил в стену из пистолета, сделанного из тюбика зубной пасты. Потом во время допроса Марк говорил, что намеренно стрелял в стену и вообще стрелял потому, что ему и ребятам было интересно, сработает ли сделанное оружие. Я бы на его месте так же поступила, из любопытства. Еще в тех тюрьмах, где сидел Марк, охране строго-настрого было велено прятать ключи в карманы, потому что Марк — один из тех редких умельцев, которым достаточно внимательно посмотреть на ключ, чтобы его воссоздать, например, из расчески.

Короткий премиз, заставивший меня обвести время показа кино жирным зеленым маркером, растянулся в достаточно заунывные полтора часа, пока режиссер решал, о чем все-таки его фильм. Об изъянах пенитенциарной системы США, о некомпетентности психиатров, или о судьбе гения инженерной мысли? Всякий раз, когда автор переключался на судьбу человека — смотреть было интересно. Из чего следует вывод, что герой — самое ценное, что есть у рассказчика, а личностная позиция режиссера важна, потому что определяет вектор и целостность рассказа.

Lake Los Angeles Майка Отта (основной конкурс). Самый «удивительный» фильм из всей фестивальной программы. Сначала я познакомилась с продюсером и оператором Майка — так фильм, который изначально в моем списке для просмотра не значился, туда перекочевал. Затем я познакомилась с самим Майком, выяснила, что он был в числе приглашенных на кинофорум в Петербурге в 2011 году как обладатель Independent Spirit Award за «Литтлрок», жил в отеле «Европа» и пил в «Даче». Сказал, что русские ему понравились за грубость и прямоту. Стоило бы сразу насторожиться, но раз уж он так нас любит — пойду, думаю, посмотрю кино. История двух одиноких людей-эмигрантов. Он — кубинец, отец семейства, которое далеко, разнорабочий, подрабатывает тем, что на время укрывает у себя нелегалов. Она — мексиканская девочка, перешедшая границу США, одна, без мамы, со стеклянной игрушкой в руках. Вот как бы и весь сюжет.

После просмотра я, как сотни(!) остальных зрителей выстроилась в очередь к Майку с вопросами. Спросила у него, что он хотел сказать, какова миссия его фильма. Он ответил мне, что ее нет. И она не обязательна. А фильм про то, что Американской мечты нет. «Конечно, нет, — подумала я, — если эмигрант приезжает и ничего не делает, кроме как гребет лошадиное дерьмо лопатой. Книжек не читает, ничего не смотрит, и по ночам себя жалеет.» «А герои? — не унималась я, — почему они такие вялые, и не происходит с ними никакой трансформации?». «А герои мне не важны, — сказал Майк, — я забочусь, чтобы было искренне, красиво и хорошая актерская игра». Нечего сказать. Как писал Кончаловский во времена открытой газетной конфронтации с Тарковским, «корова тоже мычит искренне, но кто ж знает, о чем она мычит». Позже выяснилось, что Майк — самый популярный человек на фестивале, к нему не прорваться, и работает он преподавателем киномастерства в UCLA. В течение нескольких дней я тусовалась с ним и компанией, пытаясь разгадать, в чем секрет, и на самом деле выяснить, что я такое упускаю, что всем фильм очень нравится, а мне нет. Спас положение другой мой новый знакомый, продюсер и повар Эрик, который подошел ко мне на финальном банкете и спросил:

— Ты видела Lake Los Angeles?

— Видела.

— Чем закончилось-то? а то я не высидел, ушел через 20 минут.

— Да ничем.

— Ну ладно, там стейк дают с розмарином, очень вкусный, иди попробуй.

«Два лика января» (Two Faces of January) Хоссейна Амини (гала-показ). Режиссерский дебют сценариста «Драйва» и «Крыльев Голубки». Записать его в разряд худшего, что я видела на фестивале, конечно, не очень справедливо. Это мастерски сделанное кино. Хорошие актеры: Оскар Айзек, Кирстен Данст и Вигго Мортинсен. Литературная основа мастера Патриции Хайсмит. В официальном описании жанр определен как триллер. Судьба сталкивает в Афинах опытного мошенника, его жену и молодого мошенника, которому понравилась эта самая жена. Далее троица оказывается вовлеченной в события вокруг случайного убийства частного детектива, и герой Айзека пытается помочь парочке уехать из Греции. Претензий к фильму у меня две. Первая — нерелевантность. Если бы я посмотрела это кино 60 лет назад, то есть до «Незнакомцев в поезде», то он бы мне очень понравился. А вторая та же, что и к «Сквозь снег» и The Life and mind of Mark DeFriest. Режиссер, конечно, как рассказчик не имеет право нам навязывать своих выводов, но он должен уметь задавать вопросы, которые должны возникать в голове у зрителя. И если этот вопрос «зачем сделано это кино», то, видимо, что-то он упустил. Хоссейн Амини присутствовал в зале во время показа и затем отвечал на вопросы зрителей. С его слов он мечтал снять этот фильм почти 30 лет с тех пор, как впервые прочитал книгу еще студентом. Нам в NYFA постоянно вдалбливали, что с идеями нужно легко расставаться и чаще, чем нам кажется. Видимо, так оно и есть.

«10 минут» (10 minutes) Йонга Сеунг Ли (основной конкурс). Я фанат корейского кино. В большей степени, конечно, Ким Ки Дука и Пак Чен Вука, но иногда попадаются и такие сюрпризы как, скажем, 18 Noir Юнсун Хана. Люблю я это кино за удивительное сочетание аутентичности формы и простоты содержания, иной раз основанной на самых низменных человеческих качествах, о которых не принято говорить, но все мы можем себя с ними отождествить. В случае с «10 минутами» все вышло наоборот. По форме это, скорее, европейское кино, а по содержанию — очень азиатское. Выпускник школы устраивается практикантом в фирму и скоро должен решить, хочет ли он продолжать образование или останется работать. В то время как мы все видим, что он хочет дальше учиться, на него начинают давить безработные родители и коллеги, уверенные в том, что учиться вообще не обязательно. Среди моих одноклассников были два корейца, которые многое мне про корейскую культуру объяснили. Таким образом я понимала, что происходит на экране и почему любой выбор, даже самый простой, для корейского мальчика может превратиться в психоз или настоящую трагедию. Те, кто с этой культурой не знаком, вышли в недоумении. В целом это неплохое кино, но исключительно для корейцев.

Как любитель кино, я на самом деле плохие фильмы тоже люблю (особенно, если они бесплатные), потому что они многому могут научить и на них можно поспать. В случае с «10 минут» так вообще все замечательно вышло. Пока я с рюкзаком в одной руке, очками и телефоном в другой и скользкими журналами под мышкой продиралась к своему месту в кинозале, то удачно упала на хорошего парня — Мэтта, который оказался программным директором фестиваля в Дэнвере и затем познакомил меня с кучей людей, включая вышеупомянутого Майка Отта и Нэйтана Силвера — режиссера Uncertain Terms. В результате этих знакомств стало ясно, что непотизм в Голливуде тоже есть, и еще какой, так как он гарантирует, что в случае равноценного выбора преимущество получит знакомый человек. Таким образом два моих короткометражных фильма оказались в программе следующих фестивалей в Денвере и Далласе, а заявка на грант для документального кино Notes Of A Freshman легла прямо на стол к директору оригинального документального контента Санденса. И отдельно нужно писать статью об удовольствии общения с людьми, которые увлечены своим любимым делом и прут, как танки, напролом, и Вселенная им помогает. Кто-то встретил инвестора за кружкой пива в баре, кто-то уговорил сниматься бесплатно известного голливудского актера, а кто-то просто хорошо провел время и потом использует этот сюжет в своем будущем кино.

Расскажу один эпизод, который произошел со мной «как в кино». Каждый вечер после закрытия фестивального лаунжа мы большой гурьбой шли в бар отеля StillWell. Это очень старая дешевая гостиница, аккурат из фильма «Сияние», а бар в ней напоминает все злачные бары из американских триллеров одновременно.

Темно, хоть глаз выколи, черные кожаные диваны с высокими спинками, темно-коричневая полированная стойка и музыкальный автомат в углу. Туалет бара находится в светлом лобби с высокими потолками, красными шерстяными креслами между колонн и такой акустикой, что даже если ты плавно ступаешь в тапках, кажется, что идет Годзилла. В обычно пустом лобби в ту ночь в кресле сидел старик на вид лет 90. Судя по ногам, очень высокий, черты лица его были настолько четкими, как будто высечены из камня, кожа тонкая, белоснежная. Старик дремал, но голову держал ровно и высоко. Грохот моих балеток его разбудил, и голос его зазвучал как гром, слова он выговаривал очень четко, с усилием.

— Ты откуда? — спросил он, обнажив свои белоснежные ровные огромные зубы, каждый размером с мой ноготь на среднем пальце.

— Из России.

— Ты слышала про Вторую Мировую Войну? — когда он говорил, тонкие губы его натягивались поверх зубов, обнажая их целиком до десен, и казалось, что он улыбается.

— Слышала.

— Я — немец.

— Нацист?

— Нацист, — сказал он, не моргая.

— Был в России?

— Нет, был в Париже, затем в Японии.

— Что ты здесь делаешь?

— Живу, уже 34 года.

— Почему здесь? Сбежал после войны?

— Сбежал.

Старик смотрел на меня в упор, взгляда не отводил. Я пожелала ему спокойной ночи и ушла. Мексиканский портье рассказал мне, что он и правда уже 34 года как постоянно здесь живет, ренту ему не поднимали последные пять лет. Все эти годы он один, и никого рядом с ним не видели. Абсолютно вменяем. Разговаривает немного и держит огромную библиотеку. Такая вот история. Дальше додумывайте сами.

В последний день фестиваля объявили победителей. Stray Dog Дебры Граник получил главный приз за документальное кино. Приз зрительских симпатий в той же категории достался Meet The Patel — истории про индийского парня, который родился и вырос в Америке, но разрешил своей матери по индийской традиции найти для него подходящую жену. Фильм я не видела, но познакомилась с продюсерами, которые рассказали мне страшную тайну про бюджет в $800 000, собранный по сусекам у индийской диаспоры. Главный приз за полнометражный художественный фильм получил Man From Reno Дэйва Бойла, который мне, к сожалению, тоже не удалось посмотреть. Но вот приз зрительских симпатий достался «Кого ты любишь» (Someone You Love) — моему фавориту из всего увиденного. Все-таки зрителя не обманешь, и какой бы ни был PR и информационный шум вокруг, скажем, Lake Los Angeles — выбирает зритель, а он никогда не ошибается.