Василий Сигарев: «Если думать о жизни, можно заболеть до палаты № 6»

26 ноября 2015

3 декабря в прокат выходит новый фильм Василия Сигарева «Страна ОЗ» — первая комедия режиссера. Синемафия встретилась с Сигаревым и спросила, что его на это сподвигло и как ему работалось в этом жанре.

Василий Сигарев — режиссер, продюсер, монтажер, оператор и актер своего собственного кино. Первый его фильм, потрясший публику — «Волчок» 2008 года. Потом были другие картины в жанре докудрамы. Снимать Сигареву это удается не «псевдо», а от души, по-настоящему! Часть страшных историй взята из жизни самого режиссера, часть позаимствована из прошлого его «музы» и постоянной актрисы фильмов Яны Трояновой. И вот в декабре зрителя ждет первая комедия режиссера Василия Сигарева — «Страна ОЗ».

Я приехала к нему в сентябре на мастер-класс в рамках 25-го фестиваля «Послание к человеку». Манера общаться со зрителем у Сигарева идет в полном резонансе с его хищным и недобрым взглядом. Он много шутит и очень располагает к себе аудиторию.

Мне кажется, или ваши фильмы все про любовь?

— Мне тоже так кажется. Это, наверное, главная тема вообще жизни.

Насколько тонкий переход в ваших фильмах от трагедии к комедии, и почему вдруг такая смена жанров? Раньше веселого в ваших фильмах не наблюдалось.

— Почему же, всегда было место юмору. Просто, когда совсем жесть идет, зрителю не до юмора. У меня есть несколько комедийных пьес, таких прям совсем-совсем поржать. К тому же чувство юмора у всех разное, вот в «Стране ОЗ» для каждого найдется: от шуток про каки до вполне философского глума.

С чем приехали к нам в город? Что хотите рассказать молодежи?

— Это и экспериментальный «#крымнаш» на фестивале «Послание к человеку», и — презентация на кинорынке «Страны ОЗ». С молодежью встреча получилась спонтанно. Рассказывать пришлось больше о том, как начать снимать кино.

Каким вы видите молодое поколение? Есть надежда?

— Разным. Есть очень умные, талантливые, а есть типа «хипстеров», которые в кино приходят ради тусовки, моды. Обычно такие сбегают через неделю. И благодаря этому естественному отбору — надежда есть.

Вы у нас не частый гость в городе?

— За последние полтора года в Питере я был чаще, чем в родном Екатеринбурге. Тут есть театр Миронова, где меня периодически ставят.

Где вы сейчас живете со своей семьей?

— В Москве.

Что вы сами ждете от питерского зрителя?

— Понимание как раз философского глума. Очень радует, когда зритель в этих местах смеется. Это не часто происходит.

Когда я смотрела первый раз ваш фильм, у меня промелькнула мысль — вот, последователь Балабанова.

— Думаю, потому что это Урал в крови, металл под ногами, зэки в генах, крепкие напитки в бокалах.

Нас много читает молодых людей, в том числе из профильных ВУЗов. Какое-то самое главное качество есть, которое должно быть у режиссера?

— Терпение. Фильм в среднем год-два делается. Иногда и три-десять. Если есть желание тратить лучшие годы жизни на возможно не лучший фильм — велкам.

На чем построены ваши фильмы? Только на личных переживаниях? Этот нерв и надрыв, если пройдет — каким тогда станет ваше кино?

— Я, по-моему, все нервнее с каждым годом становлюсь. А переживания как раз и копятся.

Что вы не прощаете людям?

— Все, наверное, прощаю, но — со временем. Может быть, никогда не стану общаться с людьми, кто тихо, за спиной плетет интриги. Но ведь они их плести не перестанут.

А что думает о жизни человек Василий, а не режиссер?

— Если думать о жизни, можно заболеть до палаты № 6. Думать нужно о чем-то конкретном.

У «нечитающего» сценариста-режиссера какая любимая книга?

— Просто скажу: почитайте «Повесть, которая сама себя описывает» моего соавтора по «Стране ОЗ» Андрея Ильенкова.

Как появляются персонажи, если они не взяты из жизни?

— Могут даже из чужого кино или еще откуда забрести. Я их честно не разделяю. Только потом смотришь и начинаешь себя угадывать или еще кого-то.

Хотели бы вы снять блокбастер?

— В России блокбастер голливудского уровня снять невозможно по массе причин: нет денег, специалистов, школы. Даже «Дозоры» не были блокбастерами. Зато у нас можно сделать что-то свое, где реальность и кино так правильно переплетаются, что и дают тот самый, нужный эффект. Буду пытаться сделать нечто подобное в ближайшем будущем.

С какими актерами вы хотите постоянно работать? Кого бы мечтали снять?

— Яна Троянова у меня постоянно, но это больше, чем работа режиссера и актера — она мне помогает не уставать. А вообще мне нравится какие-то неожиданные роли актерам придумывать, если у них уже амплуа сложилось. Можно было бы, например, Зюганова снять в роли зомби, поедающего Ленина в мавзолее. Хамончик, так сказать.

Давайте поговорим о вашем новом кино: как и у кого родилась идея?

— Я, когда заканчивал «Жить», понимал, что следующая будет комедия, потому что жанр жести закрыл этим фильмом. Для себя, по крайней мере. Только какая это будет комедия, не до конца понимал. Изначально предполагалось, что это будет фильм по рассказам Андрея Ильенкова, где все действие происходит в киоске, где мы снимаем год, ищем случаи из жизни. Но потом сценарий трансформировался, и мы имеем то, что имеем.

Расскажите про своего продюсера на этом проекте.

— Софико Кикнавелидзе сама напросилась в эту авантюру и вот уже два года разгребает: то говнозакон придумают против мата, то у нас музыку отберут, посмотрев сцену (так было с музыкой из игры World of tanks — креативные белорусы ссыканули), то мы что-то перемонтируем, то нам каких-то непонятных пиарщиков насоветуют. Но я верю — ей воздастся, у фильма будет судьба.

Это ваш второй фильм, вышедший в прокат?

— Третий. Но до этого прокат был номинальный, без вложения сил и энергий. Ну, и ограниченный.

На какую аудиторию вы рассчитываете в этот раз — больше 70 000 человек?

— Как поработаем последние два месяца, так и будет. Надеемся и верим, что зритель пойдет. Тем более, много прекрасных людей нам помогает, к мнению которых прислушиваются.

Как уговорили сниматься Инну Чурикову? Она видела все ваши фильмы?

— Инна Михайловна хотела, но побаивалась. Мы как психоаналитики сняли этот страх. Она, кстати, Глебу Панфилову не говорила, что поехала к нам сниматься. Сейчас сказала или нет, не знаю. Возможно, наказанная сидит, и год сниматься запрещено.

Вы обильно использовали нецензурную лексику в фильме, при этом он выходит широким прокатом. К чему такие сложности?

— Слова из песни не выкинешь. Такой язык, как у нас, то есть настоящий русский — он сам ломает любую цензуру. Ты его запикиваешь, запикиваешь — а он в мозгу, в душе, в подсознании звучит. Ну, и эти пики — они как замазанные портреты Путина с Медведевым в кабинете Гайзера: в такой стране живем.

Последний вопрос позаимствуем у В. В. Познера, украсившего своей персоной фестиваль: «Если бы вы встретили Бога, что бы вы ему сказали»?

— Простите.